На краю истории. Польские фольксдойче на восточном фронте
Около двух месяцев назад на Ютуб-канале Института национальной памяти Польши вышел выпуск с участием бывшего польского консула в Санкт-Петербурге Гжегожа Слубовского. Смотря это видео, можно подумать, что бывший польский чиновник был в России проездом, ибо то, что он рассказывает, – абсолютные мифы и стереотипы.
Так, он, например, пробует приписать России уничтожение памяти о поляках в её истории. Но никакой конкретики в этом обвинении нет. Более того, можно было бы принять этот укор… Но не от страны, которая с 1990-х годов целенаправленно уничтожает советские мемориалы. В 2019 году Европарламент выпустил резолюцию об уничтожении «тоталитарной символики», и это стало спусковым крючком к повсеместному легальному осквернению и уничтожению советских мемориалов. Поэтому современная деятельность России – ответ на ликвидацию польской властью всех следов Красной армии, а затем и России.
Бывший дипломат вошёл в раж и даже заявил, что Россия живёт во лжи и что всегда видно провокацию и пропаганду. Вот только пропагандой занимается он сам. Например, Слубовский заявил, что суд Санкт-Петербурга в решении о признании блокады Ленинграда геноцидом советского народа говорит, якобы, что в ней участвовали польские формирования, а ведь поляки не сражались на стороне нацистов. Но проблема в том, что суд и не говорил о польских воинских контингентах. На шестой странице соответствующего судебного решения написано:
«Также в ходе надзорных мероприятий прокуратурой города установлено, что наряду с германскими оккупационными войсками в блокаде Ленинграда участвовали вооружённые подразделения, сформированные на территории Бельгии, Италии, Испании, Нидерландов, Норвегии и Финляндии, а также отдельные добровольцы из числа австрийцев, латышей, поляков, французов и чехов».
Согласитесь, польские военные формирования и добровольцы из числа поляков – это разные вещи. Но, как видно, у бывшего консула проблемы не только с пониманием простых фактов, но и с русским языком. Поэтому неудивительно, что его (по его словам) изгнали из России без возможности приезжать даже в качестве туриста.
Но истина, как известно, всё превозмогает. И примерно через две недели после интервью Слубовского в Гданьске открыли выставку «Наши мальчики», посвящённую… полякам в вермахте. Эту выставку, кстати, поддержал даже Музей Второй мировой войны, который отстаивает концепцию Польши – «жертвы двух диктатур». Оказалось, что поляки всё-таки могли служить у нацистов. Впрочем, отдельные факты об этом были известны давно. Например, дед премьера Туска (по его рассказам) после срока в концлагере был принят в вермахт.
Это весьма сложная история, которая уходит корнями в прошлое многонациональной Польши. С конца XVIII века и до 1918 года две трети территории Речи Посполитой были под властью немцев. Самый лёгкий для поляков режим был в австрийской части, немного сложнее – в России, а самой жестокой была прусская власть.
В Померании (входила в состав Пруссии) проживали кашубы – славянская этническая группа, которая еще в Средние века была германизирована. Часть их перестала чувствовать свою принадлежность к Польше, и при удачном стечении обстоятельств становилась немцами, что приносило кашубам лишь внутренние ссоры и конфликты. Поляков (не только в Померании, а вообще в захваченных немцами землях) тоже германизировали, но с меньшим успехом. После получения Польшей независимости много немецких семей осталось на территории Речи Посполитой. Они получили польское гражданство, и им никогда не запрещали немецкую самоидентификацию. Много было в межвоенной Польше и немецких семей, у которых из немецкого была одна лишь фамилия.
Совсем иная ситуация была в Силезии. Несмотря на то, что после плебисцита и восстаний регион вошел в состав Второй Речи Посполитой, он оставался немецким анклавом. Там были свои права, своя полиция и свой диалект. Полиция там была польская, но подчинялась местной власти и сильно отличалась от действовавшей на других польских территориях. Большое количество немцев и силезцев было причиной сильных пронемецких настроений в межвоенной Польше.
Майский переворот 1926 года, установивший диктатуру Пилсудского*, а затем приход Гитлера к власти в январе 1933 года вызвали новый всплеск пронацистских симпатий по всей стране. О них можно судить по фильму «Камердинер» (2018) и сериалу «Бодо» (2016). Пронацистские настроения распространялись и усиливались в Речи Посполитой также и по причине экономической конкуренции с евреями, проживавшими здесь традиционно и прибывшими после введения «черты оседлости» в Российской империи. Экономические конфликты породили антисемитизм.
* Переворот произошёл 12-14 мая 1926 года под руководством Юзефа Пилсудского, который фактически установил военную диктатуру, продлившуюся до его смерти в 1935-м, хотя официально он занимал министерские должности. Пилсудский определял не только строительство вооруженных сил, но также внутреннюю и внешнюю политику государства, оставаясь в тени.
Начало Второй мировой войны, стартовавшей военной кампанией против Польши, дало польским немцам, немецким полякам, силезцам и померанцам возможность присоединиться к армии страны, которую они поддерживали. Неудивительно, что самое большое количество фольксдойче*, отправившихся с оружием служить Третьему рейху, происходило из Силезии. Но и в остальных частях Польши таковых тоже было немало.
* Этнические немцы, проживавшие вне Германии.
Сразу оговорюсь, что надо отличать фольксдойче на военной службе рейха и поляков, служивших в созданных оккупантами «гранатовой» полиции*, банках или на почте. Фольксдойче имели больше прав и возможностей и в основном не подлежали досмотру властями. Однако гранатовые полицейские, железнодорожники или работники банков всё время были на контроле и в любой момент могли быть отправлены в концлагерь или расстреляны на рабочем месте. Хотя они и считаются коллаборантами, но часто помогали польскому подполью.
* Так называемая «охранная полиция», набранная нацистами из поляков для борьбы против мелких преступлений и охраны порядка.
Напротив, фольксдойче сразу же пошли вербоваться в вермахт. Немцы сразу признали Силезию германской землей и без проблем формировали там военные подразделения. Они участвовали не в войне против Советского Союза, а в карательных операциях. Да, собственно польского военного формирования вермахта не было, но польские добровольцы входили в состав целого ряда нацистских дивизий. Это танковая дивизия «Силезия» с подразделениями, полностью набранными из силезцев; 8-я, 28-я, 100-я легкопехотные (егерские) дивизии; 18-я моторизованная дивизия. По сведениям историков, в оккупированной Польше до конца 1944 года в вермахт было призвано около 450 тысяч человек. И я смею думать, что это были главным образом фольксдойче.
Во время Польской Народной Республики эта тема не затрагивалась. Но в 1990-е годы началось воспевание бывших коллаборантов, из которых начали делать жертв «двух диктатур». Это напоминает ситуацию с прибалтийскими коллаборантами. Сейчас в Силезии (Нижней, Верхней и Опольской) очень велики пронемецкие и даже пронацистские настроения. Бывает, что старшие поколения вообще не знают польского языка и ожидают отсоединения Силезии от Польши и присоединения к Германии или, как минимум, рассчитывают получить от Польши автономию.
Еще один фактор пронацистских настроений в Силезии – трансфер населения. После войны в Нижнюю Силезию перевозили польское населения с Западной Украины, замещая немцев, переселяемых в Германию. Но не все немцы уехали, поэтому в Нижней Силезии до сих пор существуют неонацистские группы. Подобное тянется к подобному, и Нижняя Силезия вместе с Вроцлавом после начала СВО стали местом паломничества (а то и переселения) украинцев, не скрывающих своих бандеровских взглядов. Отсюда, с улиц Нижней Силезии, нацистская символика, как эпидемия, расползается на две другие Силезии: Опольскую и Верхнюю. Нацизм в самых разных его проявлениях до сих пор не побеждён и снова направлен против Польши и России.
