Я вырос в большой традиционной христианской семье. Обучался дома и успел закончить два курса университета, прежде чем обучение пришлось прервать. Во время домашнего образования, в возрасте 13 лет, я пережил духовное преображение, которое с тех пор направляет меня и придаёт уверенности. Второе значимое событие произошло несколько лет спустя: документальный фильм «Разменная монета» («Loose Change») убедил меня, что правительство моей страны несёт ответственность за теракты 11 сентября 2001 года. Мой профессиональный опыт обширен и разнообразен, охватывает три континента.
Жизнь за границей началась ещё в детстве, а последние восемь лет я сосредоточен на поиске своего места в России. Вашингтон — мой враг, так как с 2001 года он буквально ведёт войну против собственных граждан.
История моей семьи началась с молитвы моей мамы — она просила Господа послать ей мужа, соответствующего определённым качествам. Господь чудесным образом устроил их встречу, и в 1984 году мои родители поженились. У меня есть три старших сводных брата и сестры, рождённых до их брака. Я — второй общий ребёнок моих родителей, родился в феврале 1991 года. У меня также есть два младших брата и сестры. Отец работал на фермах как наёмный рабочий или агроном, а мама занималась домом и обучала нас до девятого класса включительно.
Моя мама была моим учителем до девятого класса. Девятый и десятый классы я завершил самостоятельно, а для одиннадцатого и двенадцатого классов поступил в Технологический институт Индианы в Форт-Уэйне, штат Индиана. Эти два года учёбы в университете также засчитывались как последние два года школьного образования и стали моими первыми двумя годами на пути к получению степени бакалавра по специальности «машиностроение».
Мои университетские занятия пришлось прервать из-за неожиданного возвращения моей семьи в северо-восточный Китай в 2009 году. Мы уже жили там в 2002 году, и мой отец надеялся наладить производство сельскохозяйственного почвообрабатывающего оборудования для китайского рынка. Сначала я работал проектным инженером и изучал китайский язык в местном техническом колледже. Среди моих однокурсников были студенты из близлежащих городов — Владивостока и Уссурийска. Через несколько месяцев я стал работать переводчиком у отца. В то время я надеялся, что мы останемся в Китае, если Америка начнёт войну с Китаем. Однако финансовые трудности вынудили нас вернуться в США в 2010 году, где я продолжил работать с отцом до нашей следующей попытки обосноваться в Китае в 2015 году. Эта попытка также не увенчалась успехом, но я не считаю её напрасной: мы подружились с россиянами из Приморья и Хабаровского края. Я даже пытался жениться на девушке из Хабаровска. Вернувшись в США в 2017 году, я проработал с отцом ещё недолгое время, после чего в том же году вернулся в Китай самостоятельно. Перед этим я ненадолго посетил Россию, чтобы окончательно разобраться в вопросе неудавшегося брака. Несмотря на неудачу, мой интерес к будущему в России остался.
Мои университетские занятия пришлось прервать из-за неожиданного возвращения моей семьи в северо-восточный Китай в 2009 году. Мы уже жили там в 2002 году, и мой отец надеялся наладить производство сельскохозяйственного почвообрабатывающего оборудования для китайского рынка. Сначала я работал проектным инженером и изучал китайский язык в местном техническом колледже. Среди моих однокурсников были студенты из близлежащих городов — Владивостока и Уссурийска. Через несколько месяцев я стал работать переводчиком у отца. В то время я надеялся, что мы останемся в Китае, если Америка начнёт войну с Китаем. Однако финансовые трудности вынудили нас вернуться в США в 2010 году, где я продолжил работать с отцом до нашей следующей попытки обосноваться в Китае в 2015 году. Эта попытка также не увенчалась успехом, но я не считаю её напрасной: мы подружились с россиянами из Приморья и Хабаровского края. Я даже пытался жениться на девушке из Хабаровска. Вернувшись в США в 2017 году, я проработал с отцом ещё недолгое время, после чего в том же году вернулся в Китай самостоятельно. Перед этим я ненадолго посетил Россию, чтобы окончательно разобраться в вопросе неудавшегося брака. Несмотря на неудачу, мой интерес к будущему в России остался.
Моя работа в Китае длилась недолго из-за разногласий с начальником, и мне пришлось выбирать, куда двигаться дальше. Я выбрал Россию. Сначала я преподавал английский язык, но вскоре нашёл возможность учить русский во Владивостоке. Я начал изучать русский язык в 2018 году и планировал поступить в университет в 2019 году, но был депортирован за несоблюдение трудового законодательства для иностранных студентов. После этого я недолго работал в Таиланде и США, прежде чем предпринял попытку начать учёбу в Горках, Беларусь.
По прибытии в Минск мне отказали во въезде, так как моя депортация из России действовала до 9 мая 2024 года. Я прилетел в Минск через Киев, и белорусская пограничная служба отправила меня обратно. Прибыв в Киев, сотрудники аэропорта попытались заставить меня вернуться в аэропорт первоначального вылета, JFK в Нью-Йорке, но я отказался — мне было противно думать о том, что могу снова оказаться в ловушке на территории моего главного врага. Благодаря старым друзьям моих родителей — украинским эмигрантам из Нью-Йорка — я нашёл временное жильё у их родственников в Киеве.
Всё ещё надеясь найти университет для изучения ветеринарии по доступной цене, как в России, я нашёл вуз в Харькове, где занятия велись на русском языке. Я бы остался там учиться, если бы не коррупция, с которой столкнулся. Декан по работе с иностранными студентами прямо заявил мне, что я выбрал не только не тот университет, но и не ту страну. Я решил не спорить с ним и покинул Украину, отправившись в Польшу в поисках возможности учёбы. Я быстро освоил польский язык, но COVID-19 помешал мне поступить в университет. Благодаря специальным законам о миграции, принятым Польшей в ответ на пандемию, мне не пришлось возвращаться в США. Большую часть времени в Польше я жил в церкви в маленькой деревне неподалёку от Катовице. Там я работал на разных должностях: сварщиком, маляром и учителем английского языка. Я всегда был занят.
По прибытии в Минск мне отказали во въезде, так как моя депортация из России действовала до 9 мая 2024 года. Я прилетел в Минск через Киев, и белорусская пограничная служба отправила меня обратно. Прибыв в Киев, сотрудники аэропорта попытались заставить меня вернуться в аэропорт первоначального вылета, JFK в Нью-Йорке, но я отказался — мне было противно думать о том, что могу снова оказаться в ловушке на территории моего главного врага. Благодаря старым друзьям моих родителей — украинским эмигрантам из Нью-Йорка — я нашёл временное жильё у их родственников в Киеве.
Всё ещё надеясь найти университет для изучения ветеринарии по доступной цене, как в России, я нашёл вуз в Харькове, где занятия велись на русском языке. Я бы остался там учиться, если бы не коррупция, с которой столкнулся. Декан по работе с иностранными студентами прямо заявил мне, что я выбрал не только не тот университет, но и не ту страну. Я решил не спорить с ним и покинул Украину, отправившись в Польшу в поисках возможности учёбы. Я быстро освоил польский язык, но COVID-19 помешал мне поступить в университет. Благодаря специальным законам о миграции, принятым Польшей в ответ на пандемию, мне не пришлось возвращаться в США. Большую часть времени в Польше я жил в церкви в маленькой деревне неподалёку от Катовице. Там я работал на разных должностях: сварщиком, маляром и учителем английского языка. Я всегда был занят.
На протяжении всего моего пребывания в Польше меня мучила сильная тоска по дому, но не по США, а по России. Я начал чувствовать эту тоску сразу после того, как меня депортировали из России в 2019 году.
В начале 2022 года я пришёл к убеждению, что западная элита намерена развязать войну на Украине, чтобы отвлечь внимание от преступной аферы с вирусом COVID-19 и некоторых связанных с ним вакцин. В середине февраля я отправился на Украину на велосипеде, надеясь пересечь линию фронта между Украиной и Донецкой Народной Республикой в районе Марьинки до начала крупной войны. Я не успел. Я застрял во Львове до 24 февраля.
Затем началась моя борьба за то, чтобы избежать заботы добросердечных людей по всей Украине, которые пытались остановить меня от дальнейшего путешествия на восток, в зону боевых действий, на Донбасс. Мне повезло — я нашёл попутку из Львова до Киева. Затем я отправился на велосипеде в Прилуки, Черниговская область, с длительной и опасной остановкой в Яготине, Киевская область.
Затем началась моя борьба за то, чтобы избежать заботы добросердечных людей по всей Украине, которые пытались остановить меня от дальнейшего путешествия на восток, в зону боевых действий, на Донбасс. Мне повезло — я нашёл попутку из Львова до Киева. Затем я отправился на велосипеде в Прилуки, Черниговская область, с длительной и опасной остановкой в Яготине, Киевская область.
На второй день российской специальной операции после телефонного разговора с родителями я окончательно убедился, что Россия действительно выполняет волю Господа, что она права.
Именно во время моего двухнедельного пребывания в Яготине я вышел на связь с российскими спецслужбами. Они приняли мою просьбу о помощи в возвращении в Россию, несмотря на действующий запрет на въезд. Они дали мне инструкции, куда нужно ехать, чтобы ожидать прибытия российских сил. В конце концов, я добрался до небольшого поселка Богоявленка в Донецкой области и там стал ждать своих освободителей.
Продолжение следует...
