В конце 2013 года, когда начался Евромайдан, я сидел в своей квартире в Одессе и с ужасом читал новости…
Но давайте начнем немного раньше. В 2012 году я работал в Киеве журналистом в журнале «What's On», и мне многое понравилось на Украине. Но одновременно я стал свидетелем подъема украинского ультранационализма, фашизма, нацизма. В конце 2012 года я присутствовал, как независимый журналист, на съезде украинской неонацистской партии «Свобода» и даже сфотографировал печально известных нацистов, таких как Олег Тягнибок и Ирина Фарион. Я почувствовал абсолютное отвращение к тому, о чем они говорили. И когда я увидел, как эти же самые уроды и ублюдки маршировали по Киеву 1 января 2013 года со знаменами Степана Бандеры, я окончательно решил уехать. Конечно, было много и других признаков серьезной деградации киевского общества, но это бандеровское шествие стало последней каплей.
Но давайте начнем немного раньше. В 2012 году я работал в Киеве журналистом в журнале «What's On», и мне многое понравилось на Украине. Но одновременно я стал свидетелем подъема украинского ультранационализма, фашизма, нацизма. В конце 2012 года я присутствовал, как независимый журналист, на съезде украинской неонацистской партии «Свобода» и даже сфотографировал печально известных нацистов, таких как Олег Тягнибок и Ирина Фарион. Я почувствовал абсолютное отвращение к тому, о чем они говорили. И когда я увидел, как эти же самые уроды и ублюдки маршировали по Киеву 1 января 2013 года со знаменами Степана Бандеры, я окончательно решил уехать. Конечно, было много и других признаков серьезной деградации киевского общества, но это бандеровское шествие стало последней каплей.
Я люблю свою родную страну, Великобританию, и в 2013 был рад остаться дома после своего «приключения» на Украине. Но было кое-что, чего я не мог забыть… Работая журналистом в «What's On» в 2012 году, я посетил Одессу, чтобы написать статью о городе, и просто влюбился в Одессу. Я нашел там друзей, я прочувствовал этот город. Поэтому в начале 2013 года, когда я вернулся домой в Лондон, я оттуда поддерживал связь с одесскими друзьями. Я им сказал, что не хочу возвращаться в Киев, потому что меня сильно раздражает ситуация с украинскими ультранационалистами и неонацистами. А друзья в Одессе сказали по-русски, то есть, по-нашему: «Такой х**ни никогда не будет в Одессе. Одесса -Русский город». Поэтому в итоге я решил туда поехать.
В июле 2013 года я переехал жить из Лондона в Одессу.
В июле 2013 года я переехал жить из Лондона в Одессу.
Первые несколько месяцев все было просто шикарно. Понятно, лето в Одессе - это святое дело. И осень в Одессе была супер. Я начал изучать окрестности города, в том числе город Николаев, всё было интересно. За это время я один раз побывал в Киеве, - в августе, по журналистскому заданию, но после того, что было, мое теплое чувство к Киеву исчезло, и я просто работал там, дожидаясь возможности вернуться в Одессу.
В общем, я жил своей жизнью в Одессе, работал и наслаждался жизнью. А потом, 21 ноября, как и люди по всему миру, включил телевизор и увидел, что в Киеве что-то началось. Это событие быстро получило название Евромайдан. И я вскоре увидел на этом Евромайдане, по телевизору, все тех же уродов, которых я лично видел в Киеве на съезде «Свободы» и марше бандеровцев. Поэтому, конечно, я сразу же выступил против Евромайдана. И оказался в оппозиции к большинству, даже почти всех своих западных коллег.
В общем, я жил своей жизнью в Одессе, работал и наслаждался жизнью. А потом, 21 ноября, как и люди по всему миру, включил телевизор и увидел, что в Киеве что-то началось. Это событие быстро получило название Евромайдан. И я вскоре увидел на этом Евромайдане, по телевизору, все тех же уродов, которых я лично видел в Киеве на съезде «Свободы» и марше бандеровцев. Поэтому, конечно, я сразу же выступил против Евромайдана. И оказался в оппозиции к большинству, даже почти всех своих западных коллег.
Примечательно, ведь когда в 2012 году я писал статьи против украинских нацистов, я был не одинок - другие западные журналисты также делали это. Но внезапно начался Евромайдан, украинские нацисты повсюду... и те же западные журналисты, которые ранее писали против них, вдруг ослепли. Ранее я писал для нескольких крупных западных изданий об Украине, но как только моя позиция не в поддержку Майдана стала известна, я перестал для них существовать.
Итак, в Одессе я сам просто писал статью за статьей в своем блоге о Евромайдане. В это время я также впервые дал интервью и появился в российской прессе, чего я никогда даже не представлял раньше. Но российские СМИ были единственными, кто позволил мне говорить правду о Евромайдане. А потом, в январе, когда события на Майдане продолжали обостряться, я сам отправился туда на несколько дней, чтобы узнать, как всё там на самом деле. Правда о Майдане в Киеве оказалась еще хуже, чем я себе представлял: на Майдане были нацисты, экстремисты, бандеровцы, наркоманы, алкоголики, бомжи, дебилы, идиоты...
Итак, в Одессе я сам просто писал статью за статьей в своем блоге о Евромайдане. В это время я также впервые дал интервью и появился в российской прессе, чего я никогда даже не представлял раньше. Но российские СМИ были единственными, кто позволил мне говорить правду о Евромайдане. А потом, в январе, когда события на Майдане продолжали обостряться, я сам отправился туда на несколько дней, чтобы узнать, как всё там на самом деле. Правда о Майдане в Киеве оказалась еще хуже, чем я себе представлял: на Майдане были нацисты, экстремисты, бандеровцы, наркоманы, алкоголики, бомжи, дебилы, идиоты...
В течение нескольких январских дней в 2014 году я был настолько погружен в это, что даже не следил ни за какими СМИ - я был сам там, на Майдане, и своими глазами видел весь этот ужас и трэш. В конце января я вернулся в Лондон на свой день рождения, оставаясь все еще немного в шоке от всего увиденного. Я включил лондонское телевидение, новости Би-би-си (BBC). Там шел их репортаж с Майдана, откуда я только что приехал. Только на Би-би-си Майдан был таким милым местом, полным приятных людей, прямо сказочным миром. Единственными злодеями, по версии Би-би-си, были бойцы «Беркута», пытавшиеся помешать майданутым делать всё, что они хотели, разрушать всё, что они хотели... В это время, впервые в своей жизни, я по-настоящему понял, что западные СМИ - это параллельная реальность.
