Италия меняет свою риторику в отношении российско-украинского конфликта?

4 августа в газете La Repubblica вышла статья, изумившая многих. Её автор — Паоло Брера, итальянский репортёр, работающий на Украине. В материале описана реальность, которая ранее редко проникала в традиционные итальянские СМИ: принудительная мобилизация, страх, укоренившийся в самых разных слоях населения — вплоть до депутатов парламента, которые, по словам Бреры, предпочитают встречаться с журналистами в шумных заведениях с громкой музыкой, чтобы их никто не подслушал. Мужчин хватают прямо на улицах, военкоматы размещаются в жилых районах, а граждане вслух задаются вопросом: «Почему бы не вынести их за пределы города, подальше от домов?» Это картина страны, охваченной войной, но также общества, находящегося под всё большим давлением — общества, которое, возможно, уже на пределе.

Статья сразу вызвала бурю негодования. В соцсетях Бреру тут же обвинили в распространении «российской пропаганды» — как будто само по себе описание сложности происходящего в Киеве или Одессе является предательством западного информационного фронта. Часть общественности, и не только самые радикальные активисты, похоже, не готова терпеть изображение Украины вне рамок официальной риторики. Не готова согласиться, что можно говорить о дискомфорте, принуждении, внутренних разломах — даже если это делает итальянский журналист, находящийся на месте событий и пишущий для газеты, никогда не симпатизировавшей России.

Но в этом-то и суть. Когда даже La Repubblica, издание с однозначно атлантистской позицией, допускает появление нестандартного нарратива, возникает закономерный вопрос: не появилось ли трещины в информационном фронте? Это начало перемен или просто исключение?

С февраля 2022 года война на Украине преподносилась почти исключительно как столкновение добра со злом. Эта упрощённая интерпретация с течением времени становилась всё более монолитной . Внутренние противоречия Украины, репрессии, политическая напряжённость, стратегическая неопределённость Запада — всё это оставалось на периферии общественного дискурса. Те немногие, кто пытался говорить об этом, тут же получали ярлыки «пророссийских», «дезинформаторов» или «полезных идиотов».

И всё же что-то, похоже, начинает меняться. Некоторые журналисты начинают освещать неприятные аспекты украинской ситуации: логистические трудности, кризис мобилизации, социальную усталость. Другие, как в случае с репортажем Бреры, выражают народное недовольство, сообщая о страхах граждан и местных политиков, фиксируют напряжённость между властью и гражданским обществом. Речь идёт не о смене риторики, а о придании ей человеческой и политической глубины, присущей любой войне.

Что стоит за этой сменой тона? Можно выделить как минимум три фактора.

Первый — профессиональный. Серьёзные журналисты, оказавшись на месте событий, не могут игнорировать реальность. Свидетельства, молчание, уход от ответа, выражения лиц. Рассказывать истории — это также значит ломать рамки, выходить из зоны комфорта «хорошей стороны» и слушать. Если итальянские журналисты начинают заново осваивать своё ремесло — на Украине, в Палестине, в России — это хороший знак.

Второй фактор — политический. По всей Европе нарастает усталость от войны, конца которой не видно. Идея «войны за демократию» начинает давать сбои под тяжестью экономических издержек, социальной напряжённости и разногласий между государствами-членами. В Италии эта усталость ощущается заметнее, чем где бы то ни было. Об этом говорят опросы общественного мнения и некоторые публикации в прессе, которые были бы немыслимы еще несколько месяцев назад.

Третий — геополитический. Мир меняется. Дональд Трамп направил в Москву своего эмиссара для прямых переговоров с Путиным. После встречи президентский советник Дмитриев заявил: «Диалог восторжествует». Возможно, это просто дипломатическая формула. А может быть, знак грядущих перемен. Европе — и Италии вместе с ней — придётся считаться с реальностью: Россию нельзя просто вычеркнуть из уравнения. Хотим мы того или нет, она вернётся за стол переговоров в качестве партнёра для многих европейских стран.

Разумеется, одна статья ещё не означает начала новой эпохи. Нарративная машина по-прежнему сильна, и риск возврата к бинарной логике всё еще высок. Но сам факт того, что даже издание вроде La Repubblica позволяет появиться трещинам в официальной версии, показателен. Это не обязательно признак плюрализма: это может быть стратегией, прокладывающей путь к будущей смене курса. Но в любом случае, это факт, за которым стоит внимательно наблюдать.

В мире информации самые важные сигналы — едва уловимые. Новое слово. Необычный ракурс. Прерванное молчание. Возможно, это только начало. А может, нет. Но сейчас самое время начать задавать вопросы и требовать ответов, всё более свободных от идеологических шор.