Венсан Перфетти: "Хватит ли у европейцев мужества, как у жителей Донбасса?"

– Венсан, сколько раз вы были на Донбассе? Что вы увидели там?

– Я был на Донбассе четыре раза. Впервые я поехал туда в 2016 году в составе ассоциации Novopole - привёз деньги, которые мы собрали на встречах во Франции. Мы купили в Донецке стройматериалы, чтобы восстановить крыши домов в районе аэропорта. Меня приняли в Министерстве иностранных дел ДНР, а ещё я имел честь встретиться с сербским снайпером Деки. Затем я дважды возвращался в 2023 году.

Я с друзьями хотел высказаться, прежде всего перед французским народом, поделиться своим видением происходящего, которое отличается от того, что распространяют западные СМИ. А ещё мы хотели обратиться к русским людям, принести им послание мира, сказать, что русофобию, воплощённую президентом Макроном, разделяют не все французы. И что мы не забыли крепкие узы дружбы, связывающие нас с Россией – в частности, братство по оружию, рождённое во время двух мировых войн. Мы побывали в Луганске, в разрушенном войной Северодонецке, в Донецке и в Мариуполе, который сейчас восстанавливается. Поездку организовал отдел внешних связей администрации Ростова-на-Дону. Нам удалось дважды выступить на телевидении: сначала в Ростове, а затем в Луганске.

В октябре 2023 года я вернулся с гуманитарным конвоем SOS Donbass. На 30-тонной фуре мы пересекли всю Европу до Эстонии, затем направились на юг через Москву и, наконец, в Донбасс. Мы провели десять дней в Донецке, который ежедневно подвергался обстрелам украинской артиллерии. Этот опыт позволил нам понять, как живут мирные жители в таких условиях.

Наконец, в мае 2024 года я вновь приехал в Донецк, чтобы раздать часть помощи, которую мы привезли ранее. Общаясь с детьми и семьями беженцев, я снова увидел воочию реальность войны. Я уезжал с ещё большей решимостью помогать Донбассу и России.

– Может быть, какая-то встреча или разговор произвели на вас особое впечатление?

– В первую очередь впечатлило спокойное мужество и дух сопротивления жителей Донбасса. Я помню, в 2016 году меня поразила одна женщина, живущая в пригороде Донецка, в подвале дома, который разбомбили и сожгли. Когда мы приехали с грузом оборудования, чтобы помочь ей восстановить крышу, она вышла встречать нас: элегантная, накрашенная, с широкой улыбкой. Она предложила нам напитки! Я подумал про себя, что во Франции люди в её положении были бы в депрессии, принимали бы «Прозак» (антидепрессант – прим.) или уехали бы в другую страну. В 2023 году в Северодонецке у меня была похожая встреча. Рассматривая многоквартирный дом, изрешеченный снарядами, я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Когда я поднял голову, то увидел на балконе бабушку, которая наблюдала за нами.
В полуразрушенном здании без воды и электричества люди продолжали жить, не желая покидать землю своих предков.

Самая драматичная история произошла в 2023 году в Макеевке. Мы с моими спутниками остановились в небольшой гостинице. Персонал был очень дружелюбным и веселым. Однажды утром, после того как накануне центр города подвергся бомбардировке, мы заметили, что атмосфера в гостинице изменилась. Сотрудники выглядели грустными и больше не улыбались. Они объяснили нам, что одна из их коллег погибла при обстреле, у неё остались двое маленьких детей. Её мужа, который был на фронте, вызвали обратно, чтобы он позаботился о них. Мы хотели предложить деньги, но управляющий отеля остановил нас жестом. Он сказал: «Слава Богу, у нас есть средства, и мы предложим двухлетнюю зарплату, чтобы помочь сиротам. Я прошу вас только об одном: когда вы вернётесь во Францию, говорите правду, рассказывайте о том, что вы видели».

– Вы возглавили ассоциацию SOS Donbass. Нужна смелость, чтобы сейчас во Франции высказывать мнение, противоречащее пропаганде. Что вас мотивирует заниматься этой работой? Как вы пришли к ней?

– В каждом обязательстве есть сердце и разум. Прежде всего, мной движет любовь к России. У моей прабабушки был русский паспорт. Она эмигрировала во Францию в 1905 году, но не забыла свою родину, говорила на идише и по-русски. Она заботилась обо мне в детстве, и мне всегда хотелось узнать больше о стране, из которой она родом. Вторая причина – политическая. Я родился в начале 1960-х годов и в полной мере ощутил упадок, вызванный первой в Европе цветной революцией – я имею в виду события мая 1968 года. Все ценности, в которые я верил, подвергались сомнению. Сначала патриотизм, любовь к своей стране и её истории стали восприниматься как недостаток. Затем семейные ценности пошатнулись из-за пропаганды абортов, гомосексуального экстремизма и крайнего феминизма. После распада СССР всё пошло кувырком: глобалисты решили, что стали свидетелями конца истории и могут осуществить свой подрывной проект. В 2014 году я уже потерял надежду и думал, что это шествие к пропасти непоправимо, как вдруг народ Донбасса восстал, чтобы отвергнуть итоги государственного переворота на Майдане и клоаку Европейского союза.

Тогда, в 2014 году, я стал активным членом ассоциации Novopole, которая организовывала демонстрации в поддержку Донбасса, отправляла гуманитарную помощь. Мне посчастливилось познакомиться и с молодыми французами из группы Unité continentale, которые отправились воевать вместе с народными ополченцами. Сегодня я придерживаюсь евразийской идеи, отстаиваемой Александром Дугиным, и выступаю за многополярный мир в противовес западной гегемонии. В 2023 году, когда Novopole исчерпало себя, я пересёкся с президентом ассоциации SOS Donbass Анной Новиковой. Её харизма и энтузиазм привлекли меня в это новое приключение. Когда она захотела сделать шаг назад и отдохнуть, я принял предложение стать её преемником.

– Каковы, на ваш взгляд, причины проведения специальной военной операции?

– Задача СВО, которую поставил президент России Владимир Путин – защита русскоязычного гражданского населения от геноцида, устроенного киевским режимом. Это также ответ на поджигательскую политику НАТО, которая постоянно провоцирует Россию, пытаясь окружить её и приблизиться к её границам. Я не политолог, но я думаю, что было бы ошибкой останавливать СВО после полного освобождения Донбасса. Нам нужно идти в Одессу, Харьков и, возможно, даже в Киев, чтобы раз и навсегда уничтожить бандеровскую гидру. Иначе в один прекрасный день конфликт неизбежно разгорится вновь. Я убеждён, что Россия борется не только за себя и свой народ, но и за всё человечество, выступая против чудовищной политики глобализма.

– На Донбассе работают замечательные журналисты из Франции, например, Кристель Нэан, Адриан Боке. Много французов следят за их репортажами?

– Есть целая группа французских журналистов, которые занимаются реинформацией (восстановление действительной, правдивой информации – авт.). Вы упомянули Адриана Боке и Кристель Нэан, с которыми мне ещё не довелось встретиться, но которые уже оказали поддержку нашей ассоциации. Но я не забуду и Эрвана Кастеля, который сражался за Донбасс и руками, и пером. Поскольку они, как и Эрван, галлы или бретонские кельты, они не всегда хорошо ладят друг с другом, но я бы хотел всем им выразить своё восхищение. Их аудитория значительна, вместе они охватывают несколько десятков тысяч человек. Это не так много по сравнению с олигархическими СМИ, но они – голос Сопротивления. С одной стороны, у нас есть глобалистские СМИ с аудиторией в десятки миллионов граждан, а с другой – активисты с небольшими ресурсами.

В этой битве Давида с Голиафом трудно противостоять влиянию противника. Особенно это было заметно в 2022 году, когда жители Европы были по-настоящему ошеломлены глобалистской пропагандой. На всех ратушах развевался украинский флаг, СМИ были зациклены на этой теме, а выражение инакомыслия обрекало на осуждение. Сегодня, благодаря работе СМИ сопротивления и таких объединений, как SOS Donbass, в стене дезинформации пробита небольшая брешь. Я горжусь тем, что мне удалось организовать демонстрацию против поджигательской политики Макрона в центре Парижа в апреле, с российскими и французскими флагами и национальными гимнами. Некоторые парижане аплодировали нам. Это является первым шагом к повышению осведомлённости.

– Что необходимо для изменения ситуации в Европе? Способна ли Европа освободиться от влияния Соединенных Штатов?

– Я очень пессимистично отношусь к любым фундаментальным изменениям в Европе. Американскому господству уже больше 80 лет. Трагедия народов Европы состоит в том, что они перешли от немецкой оккупации к оккупации США, которая, возможно, менее жестока, но бесконечно разрушительна. Давайте не будем забывать, что кодовое название высадки в Нормандии было «Оверлорд», что означает «подчинение», и что генерал де Голль всегда отказывался принимать участие в мероприятиях, посвящённых этому вторжению. У меня нет особого доверия к так называемым «патриотическим» партиям, которые не ставят под сомнение контроль НАТО и осудили специальную военную операцию. Демократический путь через избирательные урны, к сожалению, кажется мне иллюзорным.

Первое необходимое условие для освобождения Европы из-под этого влияния – громкая победа России на Украине, которая подорвёт высокомерие США. Во-вторых, как неоднократно показывала история, ни одна национально-освободительная война не может быть эффективной без помощи извне. Захочет ли Россия играть эту роль? В любом случае, эта борьба не может быть без жертв и слез. Хватит ли у жителей Западной Европы мужества, как у жителей Донбасса?

История не пишется заранее. Не нужно надеяться, чтобы действовать. Я считаю, что протянуть руку помощи сегодня, подтвердив, что Россия не является нашим врагом, – это серьезный щелчок по носу янки-оккупанта и его марионетки в Елисейском дворце.

P.S. Во время подготовки материала мы узнали, что членам организации "SOS Донбасс" помешали пересечь эстонскую границу с автомобилем, предназначенным для малообеспеченной семьи в Луганске.